Но, ведь, мы читали, что модерн “эволюционировал” в конструктивизм? Еще до “Перестройки” как-то выпустили альбом с поэтическим названием “Сердцем чувствуя революцию”, весьма неплохого качества. Написали бы “Русский авангард 1910-1920-х годов, смели бы его с прилавков за три дня. А Ваш автор полистал у того же прилавка и понял — правда, “Сердцем”. Модерну противостоял авангард (или “модернизм”, откуда большая путаница). Нет-нет, персональных и групповых обвинений художникам не последует. Просто, одни чувствовали выход нации из надлома, чувствовали Царя, единство, земство, многообразие, гражданина, красоту сарая на дачном участке. Другие чувствовали стадо…
В костюмах победивших пролетариев Татлина угадываешь зону. “Черный квадрат” К.Малевича предвещает тьму кромешную. А “павильон Махорка” Мельникова, это просто образ зоны, даже с будкой для вертухая.
Жаль, что победил авангард. Мог победить модерн. Но, вот, что оставляет надежду. Авангард был и до революции. Не было его в архитектуре. А Веснины? Да, проектировали ребятки, но не было заказа. Не было заказчика на разрушение России.
Мы все время подходили к тому, что могло быть альтернативой революционной деструкции. Фазу надлома проходят все этносы. У всех она разная, но, довольно, короткая — 100-200 лет. По всему похоже, что у русских должна была быть короткая, столетняя фаза надлома: начало знаменовано декабристами, а конец, вроде бы, означен “Вехами”, столыпинскими реформами и близкой победой в Мировой войне. И, все же, мы из надлома еще не вышли, а, следовательно, нам не хватало национальной солидарности. Готовности ответствовать кулачищем революционеру и западнику. Не хватало солидарности культурное единство превратить в политическое.
Нам уже доводилось писать и о наличии в предреволюционной России антисистемы: категории людей, говоривших по-русски, но люто ненавидевших все русское. Это их архитектурой станет лишенный национального лица конструктивизм. Это они в период максимального своего триумфа в 1931-1934 годах станут целенаправлено ломать шедевры русского зодчества и стирать с лица земли композиционные и смысловые центры русских городов. Это именно их остановить могли только кулачищи. Будущее торжество русского модерна означал гибель антисистемы. Однако, хотели как лучше, а получилась революция. Для нас сейчас важнее всего, что модерн значил что-то серьезное…